Слово о погибели Рускыя земли
         по смерти великого князя Ярослава

         О светло светлая и украсно украшена земля Руськая! И многыми красотами удивлена еси: озеры многыми, удивлена еси реками и кладязьми месточестьными, горами крутыми, холми высокыми, дубровами частыми, польми дивными, зверьми разноличьными, птицами бещислеными, городы великыми, селы дивными, винограды обителными, домы церковьными, и князьми грозными, бояры честными, вельможами многами — всего еси испольнена земля Руская, о прававерьная вера християньская!
         Отселе до угор и до ляхов, до чахов, от чахов до ятвязи, и от ятвязи до литвы, до немець, от немець до корелы, от корелы до Устьюга, где тамо бяху тоймичи погании и за Дышючим морем, от моря до болгар, от болгар до буртас, от буртас до чермис, от чермис до моръдви, — то все покорено было богом крестияньскому языку поганьскыя страны: великому князю Всеволоду, отцю его Юрью, князю кыевьскому, деду его Володимеру и Манамаху, которым то половьци дети своя полошаху в колыбели. А литва из болота на свет не выникываху. А угры твердяху каменыи городы железными вороты, абы на них великыи Володимер тамо не възехал. А немци радовахуся, далече будуче за синим морем. Буртаси, черемиси, веда и моръдва бортьничаху на князя великого Володимера. И кюр Мануил Цесарегородскыи опас имея, поне и великыя дары посылаша к нему, абы под ним великыи князь Володимер Цесарягорода не взял.
         А в ты дни болезнь крестияном от великаго Ярослава, и до Володимера, и до ныняшняго Ярослава, и до брата его Юрья, князя Володимерьскаго.

         Слово о погибели Русской земли
         после смерти великого князя Ярослава

          О светло светлая и красно украшенная земля Русская! Многими красотами ливишь ты: озерами многими, дивишь ты реками и источниками местночтимыми, горами крутыми, холмами высокими, дубравами частыми, полями дивными, зверьми различными, птицами бесчисленными, городами великми, селами дивными, боярами честными, вельможами многими, — всего ты исполнена, земля Русская, о правоверная вера христианская!
          Отсюда до венгров, и до поляков, и до чехов, от чехов до ятвягов, от ятвягов до литовцев и до немцев, от немцев до корелы, от корелы до Устюга, где живут тоймичи поганые, и за Дышащим морем, от моря до болгар, от болгар до буртасов, от буртасов до черемисов, от черемисов до мордвы — то все покорил бог народу христианскому поганые страны: великому князю Всеволоду, отцу его Юрию, князю Киевскому, и деду его Владимиру Мономаху, которым половцы детей своих пугали в колыбели. А литва из болота на свет не показывалась. А венгры каменные города укрепляли железными воротами, чтобы на них великий Владимир не ходил войной. А немцы радовались, что они далеко за синим морем. Буртасы, черемисы, веда и мордва бортничали на князя великого Владимира. И сам господин Мануил Цареградский, страх имея, затем и великие дары посылал к нему, чтобы великий князь Владимир Царьграда его не взял.
          А в те годы — беда христианам от великого Ярослава и до Владимира, и до нынешнего Ярослава, и до брата его Юрия, князя Владимирского.


          Источник. Текст "Слова..." и комментарий приводится по изданию: Изборник (Сборник произведений литературы Древней Руси) / Сост. и общ. ред. Л.А.Дмитриева и Д.С.Лихачева. - М.: Худож.лит., 1969. - С.326-327, 738-739.

          Комментарий. Это отрывок из не дошедшего до нас произведения о судьбах Руси. Начальный фрагмент сохранился благодаря тому, что псковский книжник в середине XV в. использовал часть "Слова" как предисловие к одному из списков "Жития Александра Невского". В последних строках памятника звучит скорбь по поводу "беды христианам" после смерти Ярослава Мудрого. Вероятно, не дошедшая до нас заключительная часть "Слова" рассказывала о "погибели" Северо-Восточной Руси от татаро-монгольского нашествия. "Погибель" представлялась автору следствием княжеских раздоров и усобиц от Ярослава Мудрого (ум.в 1054 г.) до Ярослава Всеволодовича (ум. в 1246 г.). "Слово", видимо было написано во Владимире между 1238 и 1246 гг. Отдельные образы и стилистические приемы "Слова", напоминающие "плачи" и "славы" народной поэзии, близки "Слову о полку Игореве".
          "Слово о погибели" известно в двух списках: Псковском и Ленинградском. В нас. изд. печатается по Псковскому списку XV в. (Гос. архив Псковской области, ф. 449, № 60, лл.245 об. - 246 об.) с необходимыми исправлениями по Ленинградскому списку XVI в. (ИРЛИ, Р. IV, оп. 24, № 26, лл. 472-473) и конъектурными поправками.

          Отсель до угор — то есть от Владимира до границ с венграми.
          Ятвязи — ятвяги, одно из литовских племен.
          Устюг — город на реке Сухоне, притоке Северной Двины.
          Тоймичи — одно из финских племен, обитавших на реке Тойме, впадающей в Северную Двину.
          Дышючее море — Северный Ледовитый океан.
          Болгары — волжские болгары.
          Буртасы, веда — мордовские племена.
          Черемисы — марийцы.
          ...великому князю Всеволоду — Всеволоду Юрьевичу Большое Гнездо, великому князю Владимирскому (ум. в 1212 г.).
          ...отцю его Юрью, князю Кыевскому... — Юрию Владимировичу Долгорукому (ум. в 1157 г.).
          ...деду его Володимеру и Манамаху — Владимиру Всеволодовичу Мономаху (ум. в 1125 г.).
          А немци радовахуся, далече будуче за синим морем... — то есть до своего прихода во второй половине XII в. в Ливонию.
          ...бортьничаху — платили дань медом.
          И кюр Мануил Цесарегородскыи — византийский император Мануил Комнин (1143-1180). В "Слове" допущен анахронизм: Владимир Мономах и Мануил Комнин не были современниками. Кюр — по-гречески — господин.
          ...до ныняшняго Ярослава... — до Ярослава Всеволодовича, великого князя Владимирского с 1238 по 1246 г.
          ...до брата его Юрья, князя Володимерьского... — до Юрия Всеволодовича, великого князя Владимирского с 1213 по 1216 и с 1219 по 1238 гг.